Наука и жизнь в Нидерландах

Наш разум устроен так, что нам всегда интересно знать, как устроена жизнь людей твоей профессии в других странах, чтобы сравнить и сделать выводы: Да, вот у них - это да! или: У нас-то не хуже! ну или хотя бы так: У них такие же проблемы. Очень часто у россиян складывается стереотип о том, что там, за границей, человек любой специальности живет лучше, богаче, интереснее. Сегодня мы решили узнать, как живет обычный ученый из Нидерландов. Знакомьтесь – Петер Оуй, старший научный сотрудник Нидерландского университета прикладных исследований. Совсем недавно он приезжал в Вологду по приглашению нашего научного центра и рассказывал на открытой лекции о социальных инновациях. За два дня ученый посетил офис вологодской компании «Playrix», культурно-досуговый центр «Забота», Центр народных и художественных промыслов «Резной палисад», музей кружева, участвовал в круглом столе ВолНЦ, съездил на экскурсию в Кириллов и Ферапонтово. Несмотря на такие насыщенные различными мероприятиями дни, он выделил время на то, чтобы дать небольшое интервью и ответить на вопросы о науке и о жизни в своей стране.

- Петер, вы раньше бывали в России и в Вологде в частности?

- Нет. Это мой первый визит в вашу страну.

- Что вас удивило больше всего?

- Люди. Дружелюбные и более вежливые, чем у нас, так мне показалось. (И еще мне понравилась русская кухня). Да, мы разные, но все равно хотим одного и того же: мира, уважения, здоровья и благосостояния.

- Петер, ваши общие впечатления от Вологодского научного центра?

- Я был поражен, насколько трудоспособные и талантливые люди работают у вас. Хорошо, что в Вологде есть такое место, такой замечательный центр, где люди занимаются наукой.

- А как вы стали заниматься наукой?

- Я начал изучать философию в Лейденском университете, когда мне было 20 лет, но понял, что не совсем готов к занятиям такой абстрактной наукой. Затем меня призвали в армию на 2 года. В течение трех лет после армии я работал в Институте Социальных научных исследований Тилбургского Университета. С 2001 года работаю в ТNО, начинал с изучения рынка труда. Занимался вопросами, касающимися качества работы, организации труда, причин нетрудоспособности и стрессовых ситуаций на работе. Мною двигало желание узнать, чем занимаются люди и почему они это делают, и я начал изучать историю, а затем психологию.

В 1988 и 1989 году я получил дипломы магистра искусств в области истории и социальных наук, а в 2005 году - в области психологии. Сейчас я изучаю социальные инновации и инновации в рабочем пространстве, в 2016 году я защитил докторскую диссертацию по теме «Устойчивая инновационная рабочая группа: исследование групп, которые справляются с критическими вопросами в инновационных проектах»

- Какое значение сейчас имеет вопрос социальных инноваций? И что вообще это такое – социальные инновации?

Если говорить упрощенно, то это инновации, цели и средства которых имеют социальную направленность. Более сложное определение - деятельность организаций, направленная на улучшение качества жизни социально уязвимых категорий населения путем предоставления им возможностей участвовать в экономической и социальной, культурной и политической жизни. Сейчас мы уже говорим о том, что без этого компаниям невозможно достичь устойчивого роста быть конкурентоспособными. Также очень важно – позволить в этом направлении людям участвовать самим в процессе усовершенствования их окружения. Это означает, что политика и правительство должны дать возможность, подтолкнуть к этому, они должны стимулировать воздействия снизу вверх, а не только «говорить людям, что нужно делать».

- В вашей стране профессия ученого считается престижной?

- Нельзя так однозначно сказать. Чаще всего у нас ее представляют как обычную работу по профессии человека с высшим образованием. А вот профессор – это уже престижно, особенно когда ты известная всему научному миру личность или появляешься часто на ТВ-экране.

- С какими проблемами вам как ученому приходится сталкиваться чаще всего?

- Стрессовая (напряженная) работа, большой объем задач. И еще постоянная необходимость постоянно получать финансирование для своих работ. Это даже не проблема, а неизменно существующее бремя.

- Питер Хиггс, чьим именем назван хиггзовский бозон, Нобелевский лауреат за работу по массе субатомных частиц, считает, что он не смог бы быть настолько продуктивным в сегодняшней академической системе^{[Читать статью]}. Он имеет в виду, что ученым приходится доказывать эффективность своей работы определенным количеством статей и исследований. Есть ли такая проблема в вашей стране?

- Для персонала университетов все так – publish or perish. Для нас в TNO процесс оценивания организован немного по-другому. Считается, что мы эффективно работаем, если наши результаты можно внедрить на практике, даже без публикаций. Более того, мы можем публиковаться в ненаучных журналах, если наши работы начали тиражироваться (распространяться).

- Что вы думаете о таком направлении как научная коммуникация? Нужно ли ученым рассказывать о том, чем они занимаются? Есть ли у вас научные коммуникаторы?

- Да, у нас в TNO есть персонал, который занимается коммуникациями. Я считаю, что это важно - показывать обществу, чем мы занимается, что мы делаем за счет их налоговых отчислений. Однако наука ради науки также заслуживает свое место.

- Петер, несколько слов о вашей стране. Некоторые думают, что Голландия и Нидерланды – это одно и то же.

- Не совсем. Нидерланды состоят из нескольких провинций, в том числе Северная и Южная Голландия. Столица Северной Голландий – Амстердам, южной – Гаага. Наверное, это самые известные провинции нашей страны, может быть, поэтому происходит путаница с названием страны. То есть голландцы – это жители этих двух провинций, а нидерландцы - жители страны.

- Мы спрашивали у своих знакомых, какие у них ассоциации со словом «Голландия». Самые распространенные ответы: «тюльпаны», «сыр», «футбол» и «ветряные мельницы». Какие у вас ассоциации со словом «Россия» и «русский»?

- Позвольте мне ответить честно. Тут две стороны медали. Хорошие ассоциации: поющая, радостная и чрезвычайно богатая культурная история (художники, писатели, композиторы). В этом отношении прослеживается прочная связь с Европой и Западом. В некоторых аспектах Россия даже, возможно, превосходит Европу. Не самые положительные ассоциации связаны с «лишением свободы мысли» в связи с политической историей и культурой страны. В этом отношении видится более близкая связь России с Восточной Европой.

- Еще меня очень поразила стойкость и несгибаемость жителей Ленинграда во время немецкой блокады. Я прочитал у Дмитрия Волкогонова, что Сталин не хотел рисковать войсками, чтобы спасти людей. Тем удивительнее сила ленинградцев, оказавшихся в такой ситуации. Поэтому я считаю, что русские – это несгибаемая нация, у которой есть сильнейшие духовные ресурсы.